Увидимся завтра

[Jayna]

Писалось очень давно. В период каких то глупых страданий и проблем с семьей. Когда то это казалось очень красивым... Сейчас это более наивным кажется. Но это было для меня необходимо. А граф после этого являлся мне во сне, много курил и ругался, что я его убила
Собственно, дневник не палится, а если потеряю- будет не прикольно, слишком долго вынашивала это нечто....
Автор:Azanett ([email protected])
Бета:Microsoft Office Word
Название: «Увидимся завтра»
Фендом: DGM
Статус: Закончен
Персонажи: Тикки Микк.
Дискламер: все персонажи принадлежат великой Хошино.
Жанр: Джен, Deathfic, Ангст
Рейтинг: PG
Предупреждения: POV, приличный такой ООС, ибо я считаю, что перед смертью мы все сильно меняемся психологически, AU, я не уверен…
Размещение: Да ла-адно?! Хотите сказать, что это кому то куда то понадобится?
От автора: В безуспешных попытках заставить себя бросить курить, побывав на миллиметр от смерти, получился эта зарисовка. Итак, назовем это так. Фиком назвать это язык не поворачивается… Так что принимается все. Любая критика… Да, главное предупреждение… В фанфике учитывались события до 200 главы. Аллен лишь упоминается в этом фике сознательно, ибо свела бы все к романтике… И, да, я не знаю с чего Тикки умирает у меня от такой мелочи х.х. мне просто надо было кого то убить курящего, уж простите
(Hans Zimmer-Davy Jones(музыка из шкатулки)- единственное, что я нашла похожее...)
Саммари: Не важно, что нас предупреждают о вреде курения. Мы курим, что бы заполнить какую то пустоту в душе. Но... Курение рано или поздно приводит к смерти.
­

Мне очень интересно, кто-нибудь из моей семьи соизволил бы написать обо мне некролог? Хотя, я может и не такая известная личность. Но все же лорд. Лорд Тикки Микк.
Знаете, я уже смирился. Всем нам суждено умереть. Я думал, что для меня сделают исключение. И что теперь… Я никогда не чувствовал ледяное дыхание смерти так явственно. Так близко. Даже, тогда… Когда этот седой экзорцист чуть не убил меня… Я помню то чувство… Когда он разбудил во мне что-то, что-то нехорошее.

Сейчас я нахожусь в поместье своего брата, Шерила. Год назад я так же пребывал в этом доме и ожидал, пока братец закончит какие-то свои дипломатические дела и примет меня. Он давно хотел меня видеть, но я никак не появлялся.
Внезапно я почувствовал себя плохо, у меня резко поднялась температура. Тут же послали за доктором. После обследований врач поинтересовался, были ли еще случаи внезапного подъема температуры или кровохаркание. Я с трудом признал, что эти случаи имели место быть. Доктор спросил, курю ли я. Получив утвердительный ответ, сообщил семье, что у меня рак легких, какая-то четвертая стадия.
После того, как докторишка покинул дом, прописав мне миллион таблеток и микстур, я, как ни в чем не бывало, потребовал, что бы Шерил скорее сообщил мне то, зачем позвал. Тогда брат пожал плечами и просто сказал, что хотел меня видеть, а я не спешил навещать его. Я фыркнул и сказал, что мне пора.
Что после этого началось... Уговоры, истерика, споры, ругань, не присущая аристократической семье. Мне с трудом удалось отмахнулся от родственничков и снова уйти.

Однако приступы не хотели прекращаться сами собой и все учащались. Все труднее стало скрывать болезнь от Изу, Франка и Момо. Я сильно исхудал за последнее время, а есть не хотелось вовсе. Пыль на шахтах еще сильнее раздражала дыхательные пути, заставляя сдавленно кашлять и сдерживать кровь. Друзья явно что-то подозревали, но помалкивали.
Однажды приступ случился прямо на глазах у Момо и Франка. Когда взрывали шахты, я оказался в непосредственной близости от нее и не успел хоть как то прикрыть дыхательные пути. Приступ был настолько сильным, что я рухнул на колени, упираясь ладонями в землю. Мне казалось, что за это короткое время, я потерял чуть ли не половину своей крови, ибо багровая лужица образовалась довольно внушительных размеров. Откашлявшись и подняв глаза, я встретился с ошарашенными взглядами друзей.
-Тикки… - одними побелевшими губами произнес Франк.- У тебя туберкулез?
-У него рак легких, - Роад появилась из неоткуда и ударила говорящего зонтиком. Затем она повернулась ко мне и, уперев руки в бока, недовольно произнесла.- Тикки! Как это понимать. В твоем состоянии дома лежат, под присмотром родственников, а не камни в шахтах ковыряют!
Признаюсь, в тот момент я понял, чему так умилялся мой брат. Согласен, Роад мила и прелестна, если не знать что под этой маской безобидной девочки в коротенькой юбочке, скрывается настоящая фурия, которая любит убивать и играть со своими жертвами, словно кошка с мышкой.
Повисла пауза. Франк и Момо не знали, что сказать, они были сильно ошарашены новостью о моей болезни и внезапным прибытием моей родственницы. Роад грозно смотрела на меня сверху вниз. А я… Я прикидывал, что буду говорить ребятам, когда племяшка уйдет восвояси. Однако Мечта Ноя не спешила уходить, и покинуть сие пыльное и непристойное для аристократки место она собиралась лишь со мной вместе.
-Тикки! И долго ты еще собираешься в земле валятся?!-Вновь услышал я голос Роад, в котором улавливались легкие нотки негодования. Она протянула мне руку и слегка улыбнулась,- идем домой, Тикки.

За стеклянной дверью, что ведет в прекрасный сад поместья Камелотов, сейчас все спит под белым одеялом зимы. Снег искрится в лунном свете, будто кто -то рассыпал сотни, нет, бесконечно много бриллиантов. Такая роскошь не снилась даже самой королеве.
Пусть я и смирился с тем, что смертельно болен, но все равно я не могу поверить, что это происходит со мной.
Смерть... Я знал, что она придет за любым, будь ты лордом или простым бродячим рабочим. Почему то я готов умереть сегодня. Сегодня красиво.

Знаю, мне не стоит этого делать, но все же я открываю дверь и ступаю на хрустящий снег. В кармане пиджака обнаруживается спрятанная от родственников пачка лучших сигарет. Единственная пачка, которую я успел спасти, когда Шерил проводил конфискацию всего моего табака.
Я закурил. Дым моментально заменил воздух в легких и эту гнетущую пустоту в душе. Я стряхнул с волос снег, не известно когда успевший припорошить мою макушку.
Сейчас и не скажешь, что Англия, да и весь мир катится к чертовой матери. И дело вовсе не в Акума и Тысячелетнем Графе, который мечтает завоевать мир.
Англия гордится тем, что в отличии от других стран она благоденствует и поддерживает внутренний порядок. На самом деле, если копнуть глубже, окажется, что гордиться то и нечем. Каждую ночь кого-то обворовывают на улице, в темном переулке. Но были случай, грабители врываются в дом во время ужина.
Однако люди не могут быть бесконечно добрыми или бесконечно злыми. Человек, что ограбил тебя ночью, днем может оказаться добродушным пекарем, у которого ты каждое утро покупаешь свежий хлеб.
Эти маски людей столь отвратительны. В обличии Акума они даже приятнее. Иногда я ловлю себя на мысли, что я еще полностью не отвернулся от семьи и свей ноевской сущности лишь потому, что имею возможность подчинять себе идеальное оружие против людей- акума. Хотелось бы увидеть тот день когда на земле останутся лишь самые достойные: Нои и, возможно, экзорцисты. Да-да, признаюсь, что считаю некоторых из них равными нам. Как жаль, что все-таки я этого не увижу.
Как же глупо! Я пережил смерть от рук экзорциста, я смог противостоять Чистой силе.
Но не могу ничего поделать с этой дрянью- раком легких.
Делаю глубокую затяжку… Чувствую, как кровь подступает к горлу.
Секунда- и сигарета отброшена в сторону, а я сам, стоя на четвереньках, пытаюсь откашляться. Снег окрасился в красивый багряный цвет. Красивый… если забыть, что это моя же кровь, вместе с которой из меня уходит жизнь. Шрамы на груди снова заныли, напоминая о битве в Белом Ковчеге. Я понятия не имею, почему каждый приступ отзывается дикой болью по всему телу, а шрамы начинают болеть так, что хочется сразу вспороть живот.
Не очень аристократично сплюнув, о да, Шерил был бы в ярости от такой выходки, я поднялся, отряхнулся от снега и собрался вернуться в комнату.
Стоило мне только развернуться, как за моей спиной обнаружилась Роад, которая возмущенно и одновременно с неподдельным беспокойством смотрела на меня снизу вверх.
-Ты же обещал не курить!- взвизгнула она. И не скажешь, что в этом обличии она уже живет больше тридцати пяти лет.
-Обещал- обещал... Виноват, Роад.
-Тикки,- девочка скользнула за дверь и обняла меня.- Мы же все, Граф, я, папочка, Лулу Белл, и все-все, даже Дебитто и Джасдеро, волнуемся за тебя.
Единственный ответ, который я мог дать- тяжелый вздох. Я прекрасно знал, что они волнуются. Однако еще лучше я понимал, что от их волнения ничего не изменится. Мне суждено умереть от простой человеческой болезни. Может быть, и не стоило столько курить. Хотя, что сейчас говорить, сколько себя помню- я курил.
Не знаю, но не по мне это- жалеть о том, что прошло. Не вернешь же… Нет. Тщетно цепляться за то, что уже давно ушло.
-Тикки! Тикки!- Похоже, я нехило задумался, ибо я имел сомнительное счастье лицезреть рассерженное лицо Роад, которая дергала меня за рукав,- идем же! Скоро ужин, не хорошо заставлять ждать.
Девочка, все еще держа меня за рукав, быстро зашагала в столовую.
-Почему ты ушел из комнаты? Знаешь, я весь дом оббегала, пока искала тебя!
-Ты прекрасно знаешь, что вечером я люблю быть на веранде.
-Знаешь, я оставила в твоей комнате музыкальную шкатулку!- не слушая меня, продолжала Мечта Ноя,- как вернешься в комнату, обязательно заведи!
-Зачем?- единственный вопрос, который я смог озвучить.
Девочка резко остановилась и будто задумалась. Действительно, зачем мне шкатулка.
-Там очень приятная мелодия!- воскликнула племянница и развернулась ко мне,- нет, так решительно нельзя идти на ужин!
Она протянула мне белый носовой платочек.
-Спасибо,- я подошел к одному из зеркал в коридоре и стер кровь с лица. Тут я заметил, что племянница пристально смотрит на мое отражение в зеркале,- что?
-Твоя родинка. Не находишь, что она несколько увеличилась в размерах?[1]
-Есть немного…
-Не думаю, что это хорошо… Все, Тикки, бежим, а то папочка будет ругаться за опоздание, ты же знаешь.

В столовой уже нас ожидали Шерил, Лулу Белл и близнецы. Роад подскочила к отцу и поцеловала его. Я коротко кивнул в знак приветствия и занял свое место.
-Приступим к ужину!- улыбнулся брат.
Есть что-то хищное в улыбке Шерила. Наверно таких людей можно назвать манипуляторами от природы. Удивительно, но с легкостью может подчинять себе любого. И это не связанно с его ноевой способностью. Я бы сказал- прирожденный министр, кем он и является. Он умеет вселить страх в душу собеседника. Признаться, я сам не раз замечал это, ведя беседу с братом.
-А разве мы не будем ждать Графа и остальных?- удивился я.
-Нет,- ответила мне Лулу Белл,- они сейчас заняты.
Странно, порой мне кажется, что семья мне что-то недоговаривает. Я болен физически, а не душевно. От чего они меня берегут?!
Я посмотрел на сестру, надеясь хоть что-то прочесть по ее лицу. Но Лулу Белл- актриса. Отличная актриса. Какие бы эмоции не бушевали бы у нее внутри, она останется холодной и красивой. Истинная кошка- грациозная, милая и очень опасная.

Во время ужина все молчали, и лишь был слышан тихий стук вилок и ножей о фарфоровые тарелки. Удивительно, что молчали даже близнецы, хотя я кожей чувствовал, что им есть, что сказать.
-Деро! Спроси,- моего слуха коснулся заговорщицкий шепот Деби.
-Сам спроси, - парировал блондин, сваливая всю ответственность на более бойкого братца.
Со стороны парочки послышалась какая-то возня, будто они пытались наступить друг другу на ноги под столом.
-А ну цыц!- в итоге не выдержал Шерил,- говорите, если уж так хочется.
Тем временем принесли чай и я, не подозревая ни о чем, пригубил его.
Деби толкнул брата и тот, встав, будто для официальной речи, без предисловий выдал свой вопрос.
-Тикки, неужели ты не боишься смерти?!
Я едва не поперхнулся чаем.
-С чего вы решили, что я умру?
-Ха, Тикки, неужели ты думаешь, что мы не знаем, что твоя болезнь может излечиться лишь смертью,- встрял Дебитто.
Близнецы… Они остаются большой загадкой для меня. Я не знаю, что произошло в их жизни, почему именно они- Узы. Что их заставляет быть вместе? И почему они ведут себя как дурачье, хотя на самом деле достаточно умны. Грубо говоря, эти двое- одна большая тайна.
Как ни странно, все терпеливо ждали, когда я допью свой чай и отвечу.
-Знаете, я давно смерился, и тут уже бесполезно бояться или не боятся смерти. Она есть. Она придет. И не стоит страшиться ее. Когда она придет за мной, меня уже не будет.
Похоже, своей речью я ввел близнецов в замешательство. Может я поторопился, решив, что они не так глупы, как кажутся?
Я не придумал ничего лучше, кроме как отодвинуть чашку и выйти из-за стола.
-Благодарю за ужин,- вспомнил я про правила этикета,- я устал. Спокойной ночи, мои дорогие. Увидимся завтра.

В комнате невыносимо душно. До такой степени, что тело моментально расслабляется и отказывается подчиняться.
На прикроватном столике я заметил шкатулку, оставленную Роад. Небольшая коробочка из дорогих сортов дерева, инкрустированная полудрагоценными камнями. Замысловатые узоры напоминают о том, что за окном царствует зима.
Я медленно открыл крышку, и из шкатулки полилась ласкающая слух мелодия. Она как то неуловимо мне напоминала какое-то произведение одного из известных композиторов. Но я никак не мог понять какое именно.

Сигареты во внутреннем кармане обнаружились как всегда кстати. И я, распахнув окно, закурил. В комнату мгновенно порвался зимний ветер, принося с собой хлопья снега и вытисняя духоту.
Ветер… Такой сильный, вольный. Как бы я хотел быть таким же. Но… Все это, брат, Тысячелетний Граф, ноевская сущность, все это тяготит меня. Тянет вниз. И пусть у меня есть право «выбирать» все что угодно в этом мире. Это все чистой воды обман. Только внешне кажется, что я свободен. На самом же деле, я связан по рукам и ногам.

Поддавшись какой то минутной слабости, я залезаю на окно и свешиваю ноги. Как будто желаю улететь. Улететь подальше отсюда. Но, с другой стороны, меня все устраивает в этой жизни. Кроме…
Да, единственное, о чем я жалею сейчас, что так и не узнал все грани удовольствия.
Я получал удовольствие, убивая людей или посещая оперу, находясь под кайфом от очередного наркотика, приобретенного в Индии или читая книгу в поместье перед камином. Или, в конце концов, когда курил любимые сигареты и слушал музыку, почти как сейчас.
Я жалею, что не испытал любовь. Нет, не ту, которой пропитана сестрица Лулу Белл и не ту, что пахнет страстью и похотью, вседозволенностью и доступностью.
Нет, и ту и другую любовь можно найти, стоит только пожелать.
Я повидал много женщин, похожих на Лулу, которым не нужна любовь как таковая. Им важно больше восхищение их персоной, восхваление и приравнивание к богиням. Бессмысленно ждать ответную любовь. Если им захочется, то, возможно, они отблагодарят тебя, подарив ночь. Но эту ночь никак нельзя назвать самой лучшей в твоей жизни. О, нет, такие женщины бывают великолепны в постели, да вот только должного удовольствия это не приносит.
Иная же любовь, гораздо доступнее, чем предыдущая. Она повсюду. В любых тавернах тебе готовы подарить ночь любви, стоит только угостить понравившуюся девушку бокалом дешевого алкоголя и сунуть в затянутый корсет небольшую сумму. Но нет того, что ты искал…
Настоящее удовольствие мне принесет лишь запретная любовь. Не та, о которой кричишь на каждом углу. Ее не показываешь. Ее хранишь в самых потаенных уголках сознания. Прячешь глаза, что бы никто и никогда не увидел в них счастливого блеска. И говорить о этой любви можно только тому, кто точно так же прячет ее от посторонних глаз. Даже, нет, не говорить, шептать. Шептать за закрытыми дверями, за плотно задернутыми шторами, в глубокой тьме, под покровом ночи. И никто ни в коем случае не должен услышать, ведь твоя любовь запретна. Лишь запретный плод может доставить желаемое удовольствие.
Хотя, подумав, должен признать, что в том, что предлагал Шерил тоже есть то, что я ищу. Но… Прости, брат, мне больше никогда не светит женитьба на красавице и милашка дочь.
Каждый из нас, перед сном, придумывает себе идеальную жизнь и представляет разговоры, которым никогда не суждено произойти. Как жаль.
Думаю, если бы я познал удовольствие любви, я бы никогда не узнал бы всего остального. Пусть так. Буду думать, что тот, кто создал весь этот мир, который жил еще до нас, поступил правильно, что оградил меня от настоящей любви. От этой невыносимой боли, от этой самой сильной человеческой слабости. Он разрешил мне стать более совершенным, нежели все вокруг.
Суеверный крестьянин, услышав бы мои мысли, перекрестился и сказал, что за такое я после смерти попаду в Ад. Нет, люди не попадают в Ад или Рай после смерти. Они живут в Аду, когда ведут войны, они блаженствуют в Раю, когда добиваются желаемого.
Но на самом деле нет ни Рая ни Ада, это все выдумки. После смерти мы попадаем в небытие, в пустое пространство, именуемое суеверными Чистилищем. Вот и я окажусь там. Совсем скоро.

Я порядком замерз, сидя на окне, это заставило меня вернуться в комнату. Сигарета уже истлела, так что пришлось ее выкинуть. Жаль.
Часы, что стояли в гостиной, пробили полночь. Что же, я смог прожить еще один день, несмотря на то, что болезнь съедает меня изнутри.
«Тот, кто желает, чтобы срок его жизни был продлён, пусть поддерживает связи с родственниками» [2]- вспомнились мне чьи-то мудрые слова. Наверно, это правда, без поддержки своей семьи я бы уже был бы мертв. Если бы не Роад со своим желанием объединить семью. Хотя, кто знает, что было бы лучше: такая жизнь или скоропостижная смерть…
Все, хватит думать о всяких глупостях... Пора бы переместится на кровать, и попробовать уснуть.

Очередной приступ свел горло, и, снова, пытаясь откашляться, я упал на колени и стал бить кулаком по полу, пытаясь хоть как то ослабить удушье. В комнату тут же ворвалась одна из служанок и кинулась ко мне. Из карманов передника она достала шприц, и вколола мне. Не знаю что, но через минуту удушье отступило и дышать стало легче.
-Тикки-сама, вы в порядке?- пролепетала служанка, помогая мне подняться.
-Да, спасибо,- ответил я охрипшим голосом,- что ты мне вколола?
Служанка долго не отвечала и, лишь доведя меня до кровати и уложив, произнесла:
-Морфий, господин. Ваш лечащий врач велел колоть его, если приступы станут совсем сильными.
Я прикрыл глаза и почувствовал, что чего-то не хватает.
-Прежде чем уйти, заведи шкатулку еще раз.
Служанка исполнила мой приказ. Когда я снова услышал музыку, мне стало как то легче на душе.
-Я закрою окно…
-Нет!- рявкнул я, не знаю, откуда у меня взялись силы. Но мне казалось, что от открытого окна зависит чуть ли не моя жизнь.
Девушка вся сжалась и быстро покинула комнату.
Дождавшись, пока дверь за служанкой закрылась, я вновь достал сигарету и принялся курить, не утруждая себя даже встать с кровати, стряхивая пепел прямо на пол. Шкатулка никак не хотела умолкать. И все играла и играла мне какую-то неведомую колыбельную. Я слышал ее раньше… Она мне кажется такой знакомой. До боли, до слез.
Наверно, морфий начал действовать. Я почувствовал сильную усталость. Не такую, какую я чувствовал все дни своей болезни. Эта усталость была черной и вязкой, будто нехотя забирала меня в мир сновидений.
Знаете… Это было бы замечательно, если бы мы все просто играли в покер, и никто никогда не умирал. Однако почему люди сдаются, когда устают бороться с чем то? Это нравы людей… Когда они проигрывают, они ничего не могут поделать и умирают. Вот так наверно и я. Я тоже устал сражаться с невидимым врагом, что сидит внутри меня. Я сдался? Нет, но все же… Я умру..?
Необычайно легко дышать, а музыка так приятно ласкает слух. Я закрываю тяжелые веки, мои глаза устали, а завтра я хочу свежим взглядом видеть новое солнце.

***
Роад проснулась из-за того, что по ее щекам текли слезы. Она в недоумении села на кровати и огляделась. После сна было трудно соображать.
Осознание происходящего, точнее, произошедшего нахлынуло внезапно. Девочка скинула с себя одеяло и босиком по холодному полу бросилась вон из комнаты. Когда она добралась до комнаты Тикки, к ней навстречу уже бежал ее отец, на ходу натягивая халат. Шерил тоже плакал.
-Роад...
Девочка кивнула и толкнула дверь.
В комнате было холодно, и ветер, что поникал в комнату через распахнутое окно, уже принес в комнату немного снега. Подоконник уже был весь запорошен, а тяжелые занавески колыхались, словно праздничные флажки.

-Тикки!- вскрикнула Роад и кинулась к кровати,- Тикки!
Удовольствие никак не реагировал. В его пальцах догорала дорогая, не выкуренная сигарета.
Шерил подошел к брату, забрал окурок и пощупал пульс на запястье. Все это время Мечта с надеждой смотрела на отца, забывая смаргивать слезы. Камелот шумно вздохнул и отрицательно покачал головой.
Комнату огласил дикий крик, абсолютно искренний, детский плач. Роад упала на грудь Тикки, ее плечи содрогались, плакать в голос у нее уже не получалось
-Граф очень расстроится,- констатировал Шерил.
Его приемная дочь, наконец, собралась с силами и вновь подняла глаза.
-Мы будем ждать, когда появится новое Удовольствие… -в ее голосе было полное отчаянье,- но это уже будет не Тикки. Папочка, правда, его лицо такое спокойное, словно он спит…
Шерил кивнул и нахмурился.
От тела Тикки отщеплялись маленькие мерцающие крупинки, а ветер, гуляющий в комнате, подхватывал их и кружил в замысловатом танце.
Камелоты неподвижно наблюдали за этим и почти не дышали.
-А ведь это ждет каждого из нас,- Шерил положил руку на плечо дочери, когда тело брата полностью обратилось в мерцающую пыль,- Смерть… От рождения стерегут вас 99 видов смертей. И если ни одна из них не коснется вас раньше, все же вы попадете в лапы старости, и она повлечет вас к смерти.[3]
Как бы это глупо не звучало, но я рад за Тикки. Он никогда не попадет в лапы старости…
Плохо лишь то, что он хотел видеть нас утром. Как жаль, что его желание уже никак реализовать.
А шкатулка, наконец, устала играть свою музыку и, как будто поняв, что ее никто не слушает, начала превращать свою прекрасную мелодию в механическую. В конце концов, она остановилась.



[1]- Любые изменения относительно цвета, формы, границ или размеров родинки или бородавки могут свидетельствовать о раке.
[2]- Хадис от Анас бин Малика
[3]- Хадис из сборника "Сахих"

@музыка: Tracktor Bowling - Ради чего

@темы: D.Gray-man, Мои иллюзии, Tyki Mikk, Like a soap opera, Жизнь прекрасна и удивительна